Рок-музыкант Сергей Калугин о кризисе РПЦ, католицизме, культуре и Апокалипсисе
Портал-Credo.Ru: В твоём "Нигредо", во всём последующем творчестве и особенно в последнем альбоме прослеживается тематика последней битвы, эзотерики, личного пути и духовного поиска, причём очень откровенно, без намёков. В чём причина?
Сергей Калугин: Под последним альбомом ты имеешь в виду "Последнего воина мёртвой земли"? Там как раз нет никакой особой эзотерики, потому что мы его писали в состоянии предельной ясности и нам хотелось сказать о каких-то самых простых вещах, которые, наверное, и являются самыми сложными. А во всём остальном творчестве я ничего особенного не делал, просто писал песни на те темы, которые для меня самого интересны.
"Нигредо", например, я написал после того, как несколько лет подряд штурмовал философию с богословием в надежде на то, что через некоторое время станет понятней, что к чему. Понятней не стало, но в результате всё-таки возник такой цикл.
Знаешь, одной моей знакомой, писавшей стихи, один старенький дедушка сказал: "Девушка, вы имейте в виду, что в искусстве без Бога нельзя".
Другой вопрос, насколько это осознанно происходит.
К примеру, пишет Стейнбек "Гроздья гнева", и там ни слова нет буквально о Боге, и вместе с тем я не знаю более удивительной книги, которая больше бы сказала о Боге и о человеке и об их взаимоотношениях, чем эти "Гроздья гнева", т.е. любое подлинное искусство религиозно в высшем смысле. А у меня, кроме того, подмешивается ещё и информационная забитость собственного мозга - в принципе, это можно было бы сказать и без каких-либо буквальных апелляций к формальным религиозным терминам.
Портал-Credo.Ru: Но, согласись, "Нигредо", опять же, изобилует алхимической терминологией, просто насквозь алхимичен, и после него твоё творчество даже окрестили "алхимическим роком".
Сергей Калугин: Честно говоря, сейчас уже несколько трудно говорить на тему – 10 лет прошло, будем юбилей отмечать в следующем году.
На самом деле всё проще. Я эти песни писал, когда об алхимии представления не имел. Только, наверное, "Восхождение Чёрной Луны" я написал после того, как Майринка начитался. А все остальные песни никакого отношения к алхимии исторически, по крайней мере, в моей жизни не имеют. Внутренне-то, наверное, да, поскольку алхимия – это одно из названий всё того же. А еще потому, что тогда у меня только-только майринковская волна прошла, я начитался, был очень рад, и выбрал нигредо в качестве названия, хотя с тем же успехом альбом мог называться как-то по-другому, и по сути алхимия – это названия процесса, когда из двух вещей, которые математически складывают, вместо тупого сложения получается умножение.
Вот это вот и есть, собственно говоря, алхимия. С такой алхимией мы постоянно сталкиваемся на репетициях, например. Когда приходят 5 человек, а со звукооператором – 6, и объединяем усилия, в результате получается не просто 6, а 6 в кубе или в степени, и каждый раз это чудо, каждый раз это реальная трансмутация, каждый раз это прорыв, без которого, собственно, ничего и не состоится. То есть, если не случился этот момент чуда, момент умножения, то можно говорить о том, что аранжировка, к примеру, не получилась.
Портал-Credo.Ru: А ты в принципе допускаешь, чтобы твоё творчестве рассматривали в алхимической терминологии, т.е. после "Нигредо" должны быть "Рубедо", "Альбедо" и т.д., или уже были, или, наоборот, не будет?
Сергей Калугин: Если подходить в соответствии с этими стадиями, то я могу сказать, что "Оглашённые, изыдите!" - это такое вот "Альбедо".
Оно, собственно, и структурно туда попадает.
Как выразился Алексей Николаевич, "в "Нигредо" нет ничего, кроме тебя, а в "Оглашённых" есть всё, кроме тебя".
Я надеюсь, мы сделаем альбом, в котором будет всё присутствовать в каноническом единстве. Может, не совсем "Рубедо", слишком уж претенциозно так было бы заявлять, но, тем не менее, некая новая органичность будет присутствовать.
А "Оглашённые" - это действительно тот белый свет, который как раз и характерен для периода "Альбедо".
Портал-Credo.Ru: Какие ещё, кроме Майринка, у тебя были источники вдохновения? Идейные, духовные…
Сергей Калугин: А все подряд на самом деле. Потому что читал я, к примеру, того же Майринка, и в то же время я читал и Розанова, и Шехтова, и Франка моего любимого, и Мейстера Экхарта, и сан Хуана де ла Крууса. Тогда вообще был период, когда не только я, но и всё моё поколение, которое, как змея заглатывает яйцо, заглатывало мировую культуру. Культуру, которая до этого была закрыта, а тут вдруг раскрылась, и мы все принялись самообразовываться таким вот образом. С одной стороны, это был практически религиозный путь, в русле какой-либо традиции, которая была тогда для каждого определена, а с другой стороны, набиралась информация.
А в качестве источников могу назвать всё подряд – например, Стивенсона наравне с тем же Майринком, потому что если бы я в детстве не читал Стивенсона, если бы до сих пор он не оставался у меня любимым писателем, то "Рассказ Короля-Ондатры" никогда в жизни не был бы написан. Потому что я через его "Вересковые пустоши", а вовсе не через античные источники почувствовал кельтское дыхание. Там был один смешной момент, когда мне нужно было найти рифму на слово "крылаты", и я никак не мог её найти, а мне хотелось сказать о том, что над морем птицы кружатся. И вдруг я понимаю, что если я сейчас пойду к книжной полке и вытащу оттуда книжку с названием "В одиночку через океан", которую последний раз читал в возрасте 12 лет, то вот там есть название такой птицы, которое мне как раз подойдёт. Я встал, отправился к полке, достал книгу, которую 10 лет не читал, и открыл её на той странице, где написано слово "фрегаты". Всё прекрасно легло в рифму. Такое вот чудо.
Портал-Credo.Ru: А что-то из музыки, поэзии?
Сергей Калугин: Когда "Нигредо" писалось, для меня главной группой был "Dead Can Dance". Я уже много лет люблю "Sepultura", я люблю "Radiohead", я люблю "Sistem Of A Down", который недавно появился - четыре армянина сумасшедших. Люблю "Rammstein" - у меня вообще такое ощущение, что рок вылез из коротких штанишек. Для меня рок и тяжёлый рок всегда были синонимами. Сейчас именно тяжёлый звук становится средством для выражения взрослых людей и взрослых эмоций и состояний. Сейчас это действительно большое искусство. До этого отдельные представители выходили в некую вневременную область и оставались там навсегда, как и великие композиторы, были "Doors", были "Led Zeppelin". Но в общем и целом рок оставался музыкой молодёжной, а сейчас он перестал ею быть. То есть рок, тяжёлый рок стал явлением высокой культуры. Отчасти внутри этого потока действуем и мы. Ещё хотелось бы сказать, что сейчас образуется спонтанная тенденция – в различных странах образуются группы, которые синтезируют всё ценное, что есть в их национальной культуре. В этом смысле очень показателен всё тот же "Rammstein", который синтезировал ну просто всё, чем прославилась Германия. Тут тебе и немецкие романтики в духе Новалиса, и Третий Рейх, и театр Бертольда Брехта, и этническая народная музыка, melos такой простой и въедливый, немецкий, и евродиско, и heavymetal, и техно. Одним словом, все точки, по которым Германия засветилась как явление культуры, оказались синтезированы в творчестве "Rammstein" в некое неразрывное единство. Точно так же "Sepultura" в Бразилии соединяет индейцев с католиками в своём этнотрэше. Думаю, отчасти так же действуем и мы в традиции русской светской культуры уже послепетровского периода. Кто-то очень хорошо сказал, что вся русская культура золотого века, и, соответственно, всё, что из неё выросло - имеется ввиду не русская культура периода вплоть до Алексея Михайловича, которая как раз была аутентичной и самостоятельной, а именно послепетровская - выглядит как перевод с несуществующего западного или восточного оригинала. Берём, к примеру, Пушкина и видим - из Байрона, из Гёте, из Гейне. Берём Лермонтова - то же самое, и даже если не обозначено буквально "из Байрона", то всё равно видно, что это родилось как отклик под влиянием мировой культуры. Вот именно в этой отзывчивости всем пластам мировой культуры, как Борхес говорил - "моя традиция - весь универсум", в этом смысле русская светская культура - своего рода предтеча постмодерна. Другое дело, что она осмыслена, в отличие от постмодерна. В этом, наверное, и заключается "русскость" того, чем мы занимаемся. Не в балалайках, а в том, что мы действительно реагируем на мировую культуру в целом и пытаемся как-то её синтезировать.
Портал-Credo.Ru: Кого бы ты отметил среди современных рок-музыкантов в России? Или, может быть, не рок-, и не в России?
Сергей Калугин: Я начну перечисление с "Аквариума", потому что очень его люблю, хотя я не могу сказать, что "Аквариум" любят все члены группы. Есть группы и исполнители, любовь к которым нас объединяет полностью: это "Аукцыон", "Вопли Видоплясова", всем нам очень понравился альбом "Ва-Банка" "Нижняя тундра".
Я потихонечку слушаю свою этническую музыку - Раби Абу Халиль, к примеру. Крупнейшим потрясением для меня был Арва Пярт. Когда мне было 12 лет, меня водили на подпольное прослушивание "Реквиема" Шнитке и "Табула Раса" Пярта. Очень хорошо это запомнил, потому что мне тогда уже очень понравилось, это на каком-то безумном катушечнике всё слушалось, собралась интеллигенция в палеонтологическом музее, и, страшно шугаясь КГБ, слушала эту музыку. С 12 лет я запомнил, что была такая обалденная вещь – "Табула Раса", но кто её написал, не знал. И вот около года назад мне притащили наконец записи Пярта, и я был совершенно потрясён. Я не знаю ничего, что можно было бы поставить с этим в один ряд. Чтобы музыка оказывала такое воздействие!
Мы послушали Пярта с гитаристом, и я говорю: "Слушай, ощущение внутри.. я точно его знаю, но где, когда, не могу вспомнить". Он говорит: "Как после причастия." Точно! Это настолько музыка действия, это супергений, я не нахожу превосходных степеней, чтобы описать то, что он делает. Вот так.
Портал-Credo.Ru: А что ты думаешь о таком феномене, как всё больший рост популярности world music, этнической музыки в мире, на фоне какой-то вопиющей её невостребованности в России?
Сергей Калугин: Ох, а что у нас вообще востребовано? У нас вообще культура в принципе не востребована, то есть мы живём в уникальной ситуации, не столько нашей, сколько мировой, когда культура становится контр-культурой, то есть то место, которое должна занимать культура в нормальной ситуации, занимает культура высокая. Это связано с тем, что мы называем "восстанием парий". Т.е. все ценности высших каст растоптаны, смяты, отброшены на периферию, в маргиналии, и как будто бы их и нет. Торжествуют ценности и не шудр уже, а бандитов-парий. Ничего удивительного в этом нет.
На Западе с этим попроще, там сложилось своя инфраструктура, которая их поддерживает, хоть все большие куски и расхватали, однако структура позволяет заработать на этом свою маленькую денежку. Поэтому есть и фестивали этнической музыки, поэтому Инна Желанная может ездить по всему миру и играть на фестивалях, здесь не собирая ни черта. Поэтому "Ят-Ха" может собирать залы на Западе, а у нас 30 человек на неё ходят. Это потрясающе просто, одна из лучших групп, честь отечественной культуры, никому здесь не нужна.
А ситуация такая сложилась потому, что ценности высших каст должны транслироваться в приказном порядке. Большая часть людей инертна, и с ними абсолютно жёстко следует поступать по принципу "жри что дают". И в результате получается некое облагораживание атмосферы в целом, потому что все люди живые, просто большая часть людей не пассионарна и они покорно принимает то, что предлагается. И какой бы фигнёй не была, скажем, "Литературная газета", но какой у неё был тираж к началу перестройки? 15 млн. экземпляров, и люди читали. А стоило отпустить удила, и они читают в лучшем случае "Спид-Инфо" или вообще ничего не читают. Это те же самые, которые, в принципе, читали "Литературную газету" и могли отличить Белова от Распутина. А сейчас всё, кранты. Культура должна себя защищать, фарс следует загнать на площади, где ему и место при нормальном положении дел. В достаточно жёстком, приказном порядке защищённая некой "кшатрийской властью" культура должна таким образом транслироваться. И тогда, если это происходит, если высшие эшелоны общества потребляют эту культуру, все остальные пытаются на них равняться.
Портал-Credo.Ru: Как ты относишься к таким музыкальным стилям и направлениям, как dark-folk, dark-wave, gotica, которые становятся всё более популярны в России?
Сергей Калугин: А что это, какие команды сюда относятся?
Портал-Credo.Ru: Это, к примеру, Lacrimosa, Dead Can Dance отчасти, Current 93, Brian Eno...
Сергей Калугин: Знаешь, Lacrimosу я слышал - по-моему, полностью бездарно, Dead Can Dance я слышал, по-моему, гениально. Brian Eno, похоже, основал вообще всё, что только можно. Мне точно не нравится та волна, где Current 93. Быть может, они неплохие текстовики, но музыка их абсолютно бездарна. Вся эта волна групп просто не знает, что такое музыка. Это бесконечная любительщина. Поэтому с моей стороны никакого одобрения этому быть не может. Как есть философия и есть "Арктогея", точно так же есть музыка, а есть Current 93.
Портал-Credo.Ru: Знатоки твоего творчества часто говорят о твоем интересе к восточным и западным религиям. Вместе с тем, в последнее время ты выступаешь как православный традиционалист. Каково на самом деле твое отношение к разным религиозным традициям?
Сергей Калугин: Мой интерес к восточным и западным религиям никуда не делся, потому что, я думаю, это очень русская черта - откликнуться на всё, всё впитать, всё понять, и именно изнутри.
Что касается традиции, которой я следую, она была, есть и остается ортодоксальным православием, а все остальные я просто знаю и люблю, может быть, больше люблю, чем знаю.
И мне представляется, что я вряд ли ошибаюсь. Потому что если у человека есть опыт жизни внутри определённой традиции, то и другие традиции для него становятся понятны, то есть ты понимаешь, что происходит с людьми на тех же этажах религиозного пути, соответствующих тому, на котором находишься ты. В тот же буддизм я очень врубался не потому, что я изнутри его проходил, а потому что я проходил изнутри православие, и в результате становятся абсолютно понятны какие-то вещи, которые там у них творятся.
Я не люблю секты, они мне не были никогда интересны. А широкие традиции, традиции, возвышающие дух, мне всегда были близки, то есть то, что способствует раскрытию лотоса, как говорят буддисты, мне всегда было интересно.
Принцип секты какой? Человек представляет себе некий поток. Если бы я не боялся быть причисленным к экстрасенсам, я бы сказал "энергетический поток", хотя слово на самом деле-то греческое. В общем, будем считать, что когда я говорю "энергия", я имею ввиду патристическое богословие, а не объявление типа "баба Дуня снимет порчу". Так вот, этот энергетический поток можно очень сильно сузить, и в результате увеличивается её напор. Это воспринимается как жуткое поднятие энергии. Вот это и есть сектанство.
Строго говоря, разные религии не пересекаются, так же, как, к примеру, химия, физика, алгебра. Потому что какое отношение четыре благородные истины имеют к стоящему на греческой философии символу веры христианскому? Вообще никакого! Это не пересекающиеся вещи. Какое отношение к тринитрарным догматам, опять-таки стоящим на средиземноморской греческой традиции, имеет формула "нет Бога, кроме Бога, и Магомет пророк Его"? Понимаешь, я с этим совершенно согласен, что, кстати, делает меня мусульманином автоматом, тут же. В результате получается бред - я нормальный православный христианин, но, поскольку я согласен с тем, что нет Бога, кроме Бога, и Магомет пророк Его, и именно Его, а не другого Бога, то я, вообще-то говоря, являюсь мусульманином, а поскольку я абсолютно согласен с тем, что четыре благородные истины - святая правда, то я одновременно являюсь ещё и буддистом, в довесок ко всему, - просто анекдот какой-то.
А дело-то всё в том, что крупные религии в базовых своих точках, откуда они растут, не пересекаются. Вещи, в равной степени способствующие движению человека к божественному, совершенно из разных точек движутся.
Портал-Credo.Ru: Как ты прокомментируешь звучащие в твой адрес обвинения в филокатолицизме, западничестве, либерализме?
Сергей Калугин: Видишь ли, я действительно очень люблю католиков и неплохо их жизнь знаю, в том числе и изнутри. Это связано с тем, что я входил в христианство через меневские круги, которым всегда была свойственна любовь к католикам и достаточно тесное общение с ними. И сейчас любовь к культуре Римской Церкви никуда у меня не делась, другой вопрос, что сейчас я в силу личного автономного выбора нахожусь в рамках Русской Православной Автономной Церкви, которая находится вне общения с Церковью католической, и по послушанию продолжаю их очень хорошо любить и понимать, но сейчас не могу себе позволить молитвенное или литургическое общение. Надо сказать, что на самом деле позиция, как я её понимаю, вот всех этих так называемых "ИПЦ" (не нравится мне термин "Истинная Православная Церковь" - масло масляное) даже не заключается в том, чтобы кричать: "мы единственный светоч истины, а у всех остальных ни таинств, ни церкви", она, скорее, заключается в том, чтобы стоять и напоминать о том, что есть проблема. Я считаю, например, что таинства в той же Московской патриархии при всей патологичности этой организации вполне действительны верою нормальных людей, которые там есть. Я считаю, что таинства католиков действительны, но если не будет таких злокозненных людей, которые будут стоять и напоминать о том, что есть проблема, как ты ещё дашь понять, что она есть? Это стояние, этот отказ от литургического и молитвенного общения - это отчаянная попытка напомнить о том, что проблема есть, что она ещё не решена, что ещё нужно сходиться, договариваться и решать, где правда Божия. И для меня это было очень важным - встать туда, где постоянно напоминают о том, что всё вовсе не так благополучно, как нам пытаются представить.
Портал-Credo.Ru: Это и было причиной твоего перехода в РПАЦ?
Сергей Калугин: Я всегда знал, что сергианство - большая проблема, и не зря представители РПАЦ говорят, что "единственные наши соратники внутри Московской патриархии - это, как ни странно, не ортодоксы, а именно либералы" - те, которых дразнят "новообновленцы". Потому что они единственные внутри МП, кто помнит о том, что сергианство - это грех. И при всей внешней различности между ними намного больше общего, потому что и те, и другие - здоровые силы.
Внутри Московской патриархии я был левым, я всегда знал, что сергианство - это проблема, это грех, и никогда не уставал об этом напоминать. Однако у меня были утопические надежды на то, что будут какие-то позитивные сдвиги, соберут поместный собор. А теперь уже понятно, что этого не будет никогда, тем более что даже решения поместного собора теперь у нас не могут считаться законодательно серьёзными - все решает только Архиерейский собор. А оказалось, что в основе этого лежит серьёзная патология. Я думал, что это живой организм, а там, конечно, хоть и есть живые люди, но жизнь эта существует не благодаря, а вопреки, то есть это совершенно мертворождённая организация. Часто можно услышать: "Ну как же, там столько батюшек хороших!". Я говорю: "Да, это всё равно, что сказать "знаешь, на "Нашем Радио" столько хороших групп!": да, они там есть, но в основе своей "Наше Радио" - это кошмар.
Кстати, когда я приехал в Суздаль, чтобы посмотреть, как живёт РПАЦ изнутри, я тоже опасался этого сектантского местечкового духа. Поразительно, что дух всего этого оказался похож на меневские тусовки по некой свободе, радости, "незашоренности". Половина прихода РПАЦ - это тамошние байкеры, при этом они очень жёстко стоят на своих позициях. Это очень свободные, очень современные люди. Очень хорошие.
Портал-Credo.Ru: То есть можно сказать, что все обвинения, которые я перечислил – западничество, либерализм, симпатии к Меню – все они исходят не от истинного православия, а от этой официальной мёртвой системы, которая не может признать ни того, не другого, ни третьего?
Сергей Калугин: Да, конечно. От того, что вообще не понимает, что такое жизнь, живая жизнь. Потому что я вижу, что, к примеру, истинно православным с меневцами есть о чём говорить, что если они сядут и договорятся в конечном счёте. Они бы определились и с экуменизмом, и со старым стилем, и с русским языком, потому что не дело, когда с одной стороны служба абсолютно непонятна, а с другой – когда под эту гребенку выкидывается славянский язык. Поэтому палку нельзя перегибать ни в каком направлении.
Вон что католики в 68-году отмочили! Они, с одной стороны, пытались дать успокоение человеческой душе, а с другой - вышвырнули на помойку алтари 14-го века, облачения расшитые, руками людей сделанные, они уничтожили Тридентскую мессу и вообще превратились в какой-то, как выражается один мой знакомый, неопротестантизм под названием "католики"…Это хорошо? Это плохо! Всё то, что я любил в католицизме, они благополучно уничтожили.
Портал-Credo.Ru: Что ты думаешь о старообрядчестве?
Сергей Калугин: Я считаю, что никонианство - это была огромная трагедия, и я с очень большой симпатией отношусь к староверам. Понимаешь, что такое ИПЦ? Это просто следование той церковной линии, которая существовала до революции, и больше ничего. И в этом смысле было же признано равноспасительным старообрядчество. Я к нему так и отношусь, это нормальное православие. Ну, естественно, не беспоповские дела какие-то там, которые больше на протестантов похожи, какими-то бесконечными цитатами из Ветхого Завета, с криками про Исайю и уплыванием в Америку в поисках земли обетованной, точно так же и беспоповцы там по Беловодьям шатаются… Голимые протестанты, я считаю. А нормальное поповское старообрядчество - это то же самое православие. У них очень здоровый дух. Я и в книжные лавки к ним заходил, милые люди.
Портал-Credo.Ru: Как ты относишься к экуменическому движению?
Сергей Калугин: Дело в том, что экуменизмов несколько. Можно говорить о появлении в мире того братства мистиков, которое существовало всегда, - на этом стоит Тэзэ, экуменический монастырь, в котором я был. И можно говорить о неких хаотических процессах, о которых говорит один очень смешной фильм. Посмотрев его, я понял, что знаю греческий язык. Потому что весь комментарий к тому, что было на экране, сводился к трём словам - "сатанизмо, паганизмо, экуменизмо".
Прежде всего - это пошлость. Потому что когда собраны в одну кучу православные попы и ассоциации буддийских лесбиянок, это, прежде всего, пошло. А раз пошло, то можно говорить о том, что и с точки зрения веры это ужасно. И получается так, что там, где нет истины, обязательно будет пошлость. Поэтому шабаши, которые они устраивают, меня отвращают прежде всего дурновкусием. Я прежде всего эмоциональный человек, а не интеллектуальный, и когда меня начинает тошнить, становится понятно, что и идеологически за этим стоит какая-то дрянь.
Поэтому одно дело, когда серъёзный разговор высоких религий между собой, когда они могут встретиться и действительно до чего-нибудь добазариться, и совсем другое вот это вот тотальное всесмешение, которое и принято обычно называть экуменизмом. Так что я считаю, что диалог нужен и необходим, конференции нужны и необходимы, встречи нужны и необходимы, возможно, могут быть формы некоего молитвенного общения, но когда речь идёт о хаотическом смешении всего со всем, это я просто никак поддержать не могу. Все эти женщины-попы, венчания гомосексуалистов...
Портал-Credo.Ru: То есть можно предположить, что к неоспиритуализму и движению NewAge ты так же относишься…
Сергей Калугин: С отвращением. И всегда относился.
Есть синтез, а есть всесмешение. Если общаться всерьёз, то искренним людям всегда можно договориться. Мы тут с иудеем благополучно диалог наладили. Казалось бы, уж что может быть сложнее? А произошло так, что вышла книжка "Православно-иудейский диалог". Это просто анекдот! Люди собрались на казённых харчах в Афинах, пять дней гуляли и читали друг другу лекции. Лекции сводились к тому, что сначала выходил на сцену православный епископ и говорил: "Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались. Одного не могу понять: почему вы, жиды, до сих пор не православные?"
Потом выходил раввин и говорил: "Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались! Но нельзя забывать об ужасах Холокоста!"
И всё! Вот такая вот книга! Такой вот православно-иудейский диалог!
А мы с Вовкой - он в ешиве преподаёт - сели, бутылку водки поставили, книжку Бубера положили между собой и давай налаживать православно-иудейский диалог. Давай им покажем, говорим, как это делается! Ну и наладили благополучно, достаточно серьёзные вещи поняли друг о друге. То есть оказалось, что христиане идут через материю, пытаясь хоть к какой-то части материи относиться так, как она этого заслуживает, а иудеи идут через время. Вот уже возникает "пытайся прожить Субботу так, как если бы грехопадения не было". Вот найдены точки, на которых можно перемигиваться. А потом выяснилось, иудеи гениально бьются с мифом про христианство, который сами придумали. Точно так же, как христиане гениально бьются с мифом, который про буддизм придумали. Я одно время пытался собирать брошюрки "Христиане против буддистов", "Иудеи против христиан", "Мусульмане против иудеев", или "…против христиан". Во-первых, все эти брошюрки начинаются с одной и той же фразы, кто бы их ни написал: "В мире много религий". Первая фраза такой брошюрки: "Часто спрашивают: как найти истину? Да, в мире много религий, но дело в том, что…" и дальше идёт "иудаизм", если это иудейская брошюрка, "ислам", если мусульманская, "…наша религия – это не религия, это способ жизни". А дальше идёт следующая структура: выдумывается какая-то фигня, и она с блеском разбивается, естественно. А то, что эта фигня не имеет никакого отношения к тому, что они критикуют, это совсем другой вопрос. Так что всё возможно для верующих, и можно договориться, было бы желание.
Портал-Credo.Ru: Как ты относишься к Папе Римскому и его деятельности?
Сергей Калугин: Хороший дядя, но .. слишком много шоу. Это огромная беда современного католицизма – 68-ой год и элементы шоу. Фотографии, где он прислушивается к статуе Мадонны, а она ему каждый раз что-то шепчет.. Их очень сильно портит заискивание перед протестантами. Это просто анекдот какой-то! Я общался с протестантской элитой, они все тяготеют к ортодоксии, а католическая церковь тем временем сдаёт позицию за позицией. Им достаточно один день простоять и одну ночь продержаться, и протестанты прибежали бы обратно. Был на современной католической литургии, когда все там, как негры в методистской церкви, пели: "Аллилуйя, аллилуйя!", и девчонка с нами была, католичка. После того, как она на этой литургии причастилась, один православный друг ей и говорит: "Ну что, Танюх, поздравляю, подвиг веры совершила!" У всей нашей компании лица перекошены от этого безобразия. Так что католиков я люблю, но их проблемы для меня вполне очевидны., время такое.
Портал-Credo.Ru: Твоё отношение к Далай-ламе и тибетской проблеме?
Сергей Калугин: Далай-лама, а что Далай-лама? Я водку с ним не пил, ничего не знаю про него. Знаю, что он очень смешно сказал русским чиновникам, когда его попросили к ним обратиться: "Ребята, не надо сейчас воровать. Вот чуть поднимется ваша страна, вот тогда и воруйте на здоровье, а пока не надо". Такой он умилительный, наверное, тоже очень хороший человек. Я вообще думаю, что если Далай-лама будет завоевывать Тибет обратно, то это, пожалуй, единственная война, в которой имеет смысл принять участие. Это уж, по крайней мере, будет без дураков.
Портал-Credo.Ru: И какие перспективы у Тибета, на твой взгляд?
Сергей Калугин: Там уже сейчас было бы всё хорошо, если бы мудрые китайцы поставили всё на нормальные рельсы, к чему они уже давным-давно морально готовы. Они просто не могут сейчас себе этого позволить, потому что если они сделают это в Тибете, то восстанут мусульманские провинции и начнётся тот же бардак, который сейчас здесь у нас происходит. Поэтому чуть-чуть они ещё разжиреют, станет понятно, что живут хорошо и воевать, скорее всего, не будут, начнётся послабление и Далай-лама, думаю, сможет в Тибет вернуться. А там, глядишь, китайцы и прощения попросят, за то, что наворотили.
А то, что в Россию Далай-ламу не пускают – это всё политика мерзкого какого-то толку, и то, что Папу Римского сюда не пускают - это вообще идиотство. Действительно, православные Церкви по всему миру натыканы, и нигде католики не воняют на тему "моей канонической территории", никто не мешает патриарху передвигаться, буде желание, по католическим странам, а здесь вот, блин… Папа-то уж старенький, помирать скоро.. Дали бы приехать-то, в самом деле. Ну бзик у человека такой, побывать везде - как у Лужкова, который на каждой стройке должен нарисоваться. Есть вера, а есть церковная политика, которая всегда дерьмом была и дерьмом останется. И все эти шоу у католиков – политические дела, и всё остальное…
Портал-Credo.Ru: Твоя последняя вещь, "Последний воин мёртвой земли", очень апокалиптична. Что это? Личное ощущение момента, какой-то творческий ход, или нормальное мировосприятие православного христианина?
Это намного шире. Нам кажется, что апокалипсис уже состоялся, он уже начался. И мы считаем, что единственная надежда – это самурайский подход. Сражаться без всякой надежды на победу, прекрасно зная, что никаких шансов нет. Сражаться с вот этой нелюдью, которая сейчас всё захватила, затопила, уничтожила всю мировую культуру. Эта песня – привет тем, кто мужественно стоит, несмотря на то, что никаких надежд преломить ситуацию уже нет. Тем, кто продолжает действовать, исходя из нормальной иерархии ценностей, из того, что абсолютно смято и уничтожено. В говне и без надежды. Тем, кто так живёт и действует, наш привет - эта песня.
